Человеческая жизнь смехотворно коротка. Все, что мы имеем — это в среднем 4 тысячи недель, или 80 лет. Как понять, что для нас действительно важно, а что не стоит и крохи нашего времени? И как принять тот факт, что наше время ограничено? Разобраться в этом поможет книга «Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных» Оливера Беркмена, недавно вышедшая в издательстве Лаборатория.

Чтобы жизнь стала проще, вам будет полезно задать себе эти вопросы. Неважно найдутся ли на них ответы сразу. Будьте искренними с собой 一 и вы начнете постигать реальность своей ситуации и лучше использовать свое время.

1. Где именно в своей жизни или работе вы добиваетесь комфорта, хотя ваше положение предполагает небольшой дискомфорт?

Реализация важнейших проектов своей жизни почти неизбежно связана с тем, что вы не можете полностью контролировать свое время, защитится от болезненной реальности или убедится в будущем. Это значит, что вам придется начинать дела, которые могут потерпеть неудачу, например, потому, что вам не хватает нужного таланта; возможно, вам придется смущаться, вести сложные разговоры, разочаровывать других и налаживать настолько глубокие отношения, что дополнительные страдания, когда горе случается с теми, кто вам небезразличен, почти гарантированы. Для этого мы склонны принимать решения, связанные с ежедневным использованием времени, в приоритете у которых избегание тревоги. Прокрастинация, отвлечение внимания, страх перед обязательствами, стремление довести все дела до конца и браться за многие проекты одновременно — это все способы сохранить иллюзию, что у вас есть власть над временем.

Джеймс Голлис советует спрашивать, принимая любое важное решение в жизни: «Этот выбор меня сужает или расширяет?». Этот вопрос не позволяет искать решений, призванных ослабить тревогу, а способствует налаживанию контакта со своими глубокими намерениями, претендующими на ваше время. Если вы пытаетесь решить отказываться ли от работы или отношений, или удвоить свои усилия в их пользу, то вопрос, который вас сделает самыми счастливыми, вероятно, привлечет вас к комфортной возможности или парализует, наполнив нерешительностью. Но обычно вы интуитивно знаете, будет ли сохранение отношений или работы составлять для вас трудности, которые помогут вам расти как личности (расширения), или все же станут причиной того, что ваша душа будет молиться перед каждой следующей неделей (сужение). Каждый раз, когда у вас будет возможность, выбирайте некомфортное расширение.

2. Вы соблюдаете стандарты продуктивности или эффективности, которые невозможно выполнить, и оцениваете себя в соответствии с ними?

Наша фантазия добиться полной власти над временем имеет один общий симптом: ради нее мы ставим себе цели, которые само собой невозможно выполнить — цели, которые всегда нужно откладывать на будущее, поскольку их нельзя достичь сейчас. Но дело в том, что вы не сможете стать настолько эффективными и организованными, чтобы среагировать на огромное количество поступающих к вам требований. И так же обычно нельзя тратить «достаточно» времени на свою работу и детей, а также на общение, путешествия и политическую деятельность. Но обманчивое чувство утешения приходит вместе с верой, что вы пребываете в процессе создания такой жизни, которая может вот—вот наступить.

И это действительно большая жестокость требовать от себя стандартов, которых никто не может достичь (и которых многим никогда не придет в голову требовать от других людей). И будет куда более гуманно отбросить подобные усилия настолько категорично, как только вы сможете. Пусть все ваши невозможные стандарты разобьются об пол. Тогда из этих мелких кусочков выберите несколько значимых задач и начните работать над ними уже сегодня.

3. Как вам факт, что вы именно тот, кем являетесь, а не лицо, которым вы должны стать?

Еще один способ отложить встречу со своей конечностью — той тревожной истиной, что другой дороги нет, — относиться к своей нынешней жизни как к части своего пути, что позволит вам стать тем человеком, которым, на ваш взгляд , вы должны стать — в глазах общества, религии, своих родителей, безразлично, живы ли они, или нет. Как только вы завоюете свое право на существование, говорите вы себе, то жизнь перестанет быть настолько неуверенной и бесконтрольной. Но «в определенном возрасте, – пишет психотерапевт Стивен Коуп, – нам наконец—то приходит в голову потрясающая мысль, что на самом деле всем безразлично, что мы делаем со своей жизнью. Это особенно смущающее открытие для тех, кто жил на самом деле чужой жизнью и сторонился собственной: всем действительно безразлично, за исключением нас». Спокойствие души и бодрящее чувство свободы происходит на самом деле не от одобрения, а от примирения с реальностью, что оно не принесет с собой безопасности, даже если вы его получите.

Я убежден, во всяком случае, только избавившись от ощущения того, что вы должны заслужить эти недели жизни на своей планете, вы сможете отдать их на настоящее добро. Избавившись от удушливого желания стать кем-то другим, вы сможете примириться со всеми своими чертами характера, со всеми преимуществами и слабостями, талантами и порывами, присущие вам в этот момент, и отправиться туда, куда они поведут вас. Возможно, что мир может воспользоваться не только вашей политической активностью или баллотированием на выборную должность, но и заботой о старшем родственнике, сочинением музыки или занятиями кондитерским ремеслом, которым так умело владеет мой шурин, здоровенный южноафриканец, который, хоть и похож на регбиста, работает, создавая загадочные творения из карамели и масляного крема, заставляющие сиять радостью всех вокруг. Учительница буддизма Сюзан Пайвер говорит, что вопрос о том, какое утешение получаем мы от времени, может оказаться для многих из нас удивительно сложным и неприятным. Но вы, по меньшей мере, не должны исключать возможности того, что ответ на этот вопрос мог бы подсказать вам, как лучше использовать свое время.

4. В каких областях своей жизни вы до сих пор склонны сами себя сдерживать, пока не будете знать как следует своего дела?

Очень легко потерять годы, относясь к своей жизни как к генеральной репетиции, пока вы приобретаете необходимые знания и опыт, которые вскоре позволят вам идеально справиться со всеми своими делами. Вырастая, я всегда считал, что газету на моем столе должны делать люди, которые знают, что они действительно делают; но тогда я отправился работать в газету. Подсознательно я распространил свои предположения о компетентности на всех, и в частности, на людей, работавших в правительстве. Но тогда я познакомился с несколькими людьми, которые там действительно работали — и признавали, после рюмки или двух, что их работа состоит в том, чтобы перебиваться от кризиса к кризису, придумывая правдоподобные политические стратегии на задних сиденьях автомобилей по дороге на пресс—конференции, где они должны были их огласить.

Очень тревожной выглядит перспектива того, что вы можете никогда не почувствовать, что хорошо знаете свое дело — на работе, в браке, материнстве или вообще где угодно. Но это тот опыт, который также освобождает, потому что устраняет главную причину вашей нерешительности и скованности, связанной с вашими успехами в тех областях теперь: если чувство полной власти никогда так и не появится, то вам нечего больше ждать, чтобы посвятить себя целиком этим делам — воплотить смелые планы на практике и не бояться риска. И еще большую свободу даст вам мысль о том, что все остальные вместе с вами в одной лодке — безразлично, осознают ли они это или нет.

5. Как бы изменилась ваша жизнь, если бы вы не заботились столько о том, чтобы ваши действия принесут плоды?

Последнее проявление желания овладеть временем происходит из предположения, что истинная ценность того, как мы проводим свое время, всегда зависит от результата. Из этого следует, что вы должны сосредоточить свое время на той деятельности, которая в будущем позволит вам увидеть результат. Но в своем документальном фильме «Работа всей жизни» режиссер Дэвид Ликата изображает портреты людей, избравших другой путь, посвятив свою жизнь проектам, которые почти наверняка не будут завершены в их жизни — таких как команда из отца и сына, пытающихся каталогизировать каждое дерево в самых старых лесах мира, или женщина-астроном, которая ищет признаков внеземной жизни, прочесывая радиоволны, сидя за своим столом в Институте поиска внеземных цивилизаций в Калифорнии. У всех них блестящие глаза людей, которые знают, что делают то дело, которое действительно много значит, и которых радует их работа именно потому, что им не нужно убеждать себя в том, что их собственный вклад окажется определяющим или даст свои плоды, пока они еще живы.

Однако в определенном смысле всякой работе — и в частности воспитанию детей, развитию сообщества и всему остальному — присуще то, что его нельзя завершить на протяжении нашей жизни. Подобная деятельность всегда относится к более широкому контексту и приобретет свою окончательную ценность только тогда, когда нас уже давно не станет (или, возможно, никогда, поскольку время длится бесконечно). Поэтому стоит спросить: какие действия — какие проявления щедрости или заботы о мире, какие амбициозные замыслы или инвестиции в далекое будущее — стоило бы начинать сейчас, если вы готовы согласиться на то, что никогда не увидите результат? Все мы похожи на средневековых каменщиков, которые кладут новые глыбы в стены собора, зная, что его завершения не увидят никогда. Но собор все равно надо строить.