С Дашей Малаховой мы встречаемся в Театре на Подоле, в уютном театральном кафе, в последний рабочий день перед её отпуском во Франции, куда она отправится с семьёй. Ловлю себя на мысли, что пропустила полжизни, не приходя на Подол пить кофе, и тут же даю себе обещание всё исправить. Даша в лёгком летнем костюме и шляпе, со своим неповторимым чувством юмора и искренней улыбкой откровенно рассказывает о себе, семье, йоге и новом деле её жизни — школе Claris Verbis .

Даша, вы актриса, радиоведущая, руководитель студии Kartata Potata и учредитель общеобразовательной школы Claris Verbis. Я сейчас даже не задаю вопрос «Как вы всё успеваете?», я спрошу «Зачем вам столько всего?»

Знаете, я просто создаю то, чего мне не хватает. Если я вижу, что нет хорошей школы, значит, её нужно сделать. Если я вижу, что детям негде проводить лето, потому что школа закончилась, а работа родителей — нет, то нужно организовать лагерь. Если я чувствую, что могу что-то дать спектаклем, то играю так хорошо, как могу. Я не считаю, что делаю много.


Я думаю, что для современного человека делаю даже меньше обычного.


Почему вы решили открыть школу?

Потому что мне негде было обучать сына.

Вас не удовлетворяют те школы, которые есть в Киеве?

Нет.

Что не устраивает?

Меня не устраивает то, что большинство наших школ не имеют идеологии. То есть на вопрос «Про что ваша школа?» я часто не могла услышать ответ. В школах нет смысла школы. Стоят какие-то задачи, которые имитируют реальность. Прийти в школу, отсидеть в школе, отучиться в школе.

А про что ваша школа?

Наша школа однозначно про то, чтобы зажечь в ребёнке любовь к науке. Это не альтернативная школа, а общеобразовательная школа с лицензией. Мне не нравятся альтернативные школы. Я не верю в истории про «я создала школу, чтобы мой ребенок был счастлив». Это я тоже считаю бредом.


Школа — это такое место, где и дети, и родители, и преподаватели должны развиваться.


Ребёнка можно сделать счастливым по-разному. Ему можно дать гаджет, и он будет счастлив. В течение недели он может не есть нормальную еду, смотреть в айпад и пить кока-колу, и он тоже будет счастлив. Если учебное заведение декларирует, что это «школа счастливых детей», то получается, что в этом есть потакание потребностям либо детей, либо родителей. А я считаю, что школа — это такое место, где и дети, и родители, и преподаватели должны развиваться. И только тогда это превращается в синергию вечного двигателя, где все развиваются. Вот это настоящая школа.


Как вы выбираете учителей?

Все наши преподаватели — это молодые украинские учёные, имеющие степень. Мне очень повезло попасть в Аспен Институт с Антоном Сененко. Он талантливый учёный-физик и познакомил меня со всей тусовкой. Там же была Инна Демина, которая пришла в нашу школу завучем. Она очень молодая, талантливая и дерзкая в смысле науки. И, конечно, мне с ней очень повезло, потому что большую часть академической части и весь учебный процесс она берёт на себя. Моя же задача — создавать наиболее комфортные условия для преподавателей, детей и родителей, а это тоже очень непросто. Так же непросто, как и набирать учителей и строить учебный план. Но мне это очень нравится.

 


У вас есть какие-то особенные принципы питания в школе?

Мы за простоту в еде. Мы не готовим на завтрак буррито или, например, гуакамоле. Потому что это нерелевантно для школьного питания. Но у нас достаточно фруктов.

На уроках, например, можно пить чай, и он может быть сладким. На этапе развития у подростка бывают энергетические скачки. То есть ребёнок, недополучающий углеводы, не сможет качественно учиться — ему нужна подпитка. И для этого у нас всегда есть безглютеновое печенье, которое мы сами печём, а также яблоки и бананы.


Дома успеваете готовить?

Так сложилось, что приготовление еды — это тоже часть моей жизни. Особенно люблю готовить, когда мы уезжаем в отпуск. Обычно мы уезжаем примерно на месяц и раза два ходим в ресторан из уважения к местной кухне. Всё остальное время я готовлю сама. Мы были в Италии в прошлом году, к нам в гости приходили итальянцы, ели нашу лазанью и тирамису, говорили: «Ооо!»

Вы всё время отдыхаете вместе с детьми?

Так, чтобы надолго, — раз в году. Ещё раз пять-шесть мы с мужем умудряемся куда-то съездить на выходные. Ну, и с детьми по Украине мы тоже очень любим выезжать — на майские в Карпаты или в Одессу.

В одном из интервью вы сказали, что вам важно воспитать в сыновьях хороших мужей. Это до сих пор так?

Да, я в это очень сильно верю. Но думаю, что корень всего — хорошие люди. Уверена, что из хороших людей получаются хорошие мужья, а из хреновых людей — хреновые мужья.


Из чего состоит ваш обычный день?

Утром дома я занимаюсь йогой через приложение. Это самая лучшая часть моего дня. Я нашла самое обычное приложение в телефоне, наверное, полгода назад, и полюбила. Это очень удобно, ты можешь сама выбирать себе программу. Стоит приложение, по-моему, $9 в неделю или $100 в год. И занимаешься. Для меня это оптимально.


Потому что найти время для организации занятий с преподавателем сложно. А с приложением у нас отличные отношения: я могу вспомнить, а могу и забыть о занятии, но от этого никто не страдает.

Ваш муж — тренер по фитнесу. Он не говорит вам, мол, Даша, давай бегом в спортзал ?

У меня впечатление, что у моего мужа вообще нет желания меня корректировать, он считает, что я просто идеальная. Он мне всегда говорит: «Ты великолепно выглядишь!» Так вот, возвращаюсь к моему дню: просыпаюсь я очень рано, в 5:30 или в 6:00. Солнце встаёт — всё, я проснулась тоже. Зимой я ещё могу поспать до 8 часов. Пока все спят, у меня есть возможность поработать: ответить на письма, сделать какие-то дела. Затем я еду на работу: на радио, в школу или в театр. Но с 19:00 я уже непригодна для работы. Причём в 21–22.00 я иду в спальню, прощаюсь с детьми, и не я их укладываю в кровать, а они — меня. Они приходят, меня целуют, а потом сами укладываются. Это очень удобно. Конечно, речи об этом идти не может, если дети маленькие.

 


Вы часто устраиваете дома праздники?

Раньше очень любила. Я любила создавать людям праздник, ставить в вазу цветы. Я помню, что проходила вечеринка какая-то, а я всё время стояла на кухне. Но в последнее время я поняла, что не люблю обслуживать других людей, вот что. Сейчас это невозможно. Я буду сидеть в центре и общаться со всеми. А если вам не нравится, то попейте воды. Я очень изменилась.


Как вы к этому пришли?

Я просто очень долго мучила себя этими имитирующими счастье вещами. Но это же нечестно! Поэтому я думаю, что и причина моего развода была в том, что я просто давала то, что, как мне казалось, кому-то нужно. А сейчас я думаю, что никто никому не должен ничего давать, а все должны брать то, что хотят. То есть, если я хочу раньше встретиться с кем-то, я должна сказать: «А мы можем раньше?» А если вы хотите позже, вы должны сказать: «А давайте чуть позже». И это нормально. А не предугадывать, что кому может понравиться.

Вы ходите к диетологу Наталье Самойленко и занимаетесь своим здоровьем. Почему для вас это важно?

Для меня это, скорее, вопрос понимания своего тела. Мне 41 год, и я уже должна понимать, как всё работает. Я не хочу худеть сильно, потому что вижу женщин моего возраста, которые сильно похудели и обвисли. А мне всё-таки хочется быть немного ещё секси, капельку протянуть в своей жизни.


Мне кажется, что в женщине, которая не истощена диетами, в ней есть секс, какой-то задор к жизни, ирония, веселье. Как в итальянских фильмах. А вот у этих «оушен менов» и бегунов, которыми сейчас все повально стали, не хватает сил на секс. И потом, мне кажется, что это всё такое нездоровое, такое глянцевое. Знаете, почему мне не нравится диета? Потому что это универсальное решение для людей вообще. Но ты всегда, будучи на диете, снимаешь с себя ответственность за то, про что ты. Меня очень смущают любые виды активности, которые показывают, что мы несовершенны сейчас, но можем стремиться к совершенству. Мне это всё не нравится.


Мне по душе любые виды активности, которые говорят, что мы совершенны здесь и сейчас.


Фото: Катя Золотухина

 

Редакция благодарит Киевский академический драматический Театр на Подоле за помощь в проведении съемки.