Книга «За пределами пирамиды потребностей. Новый взгляд на самореализацию», вышедшая в издательстве «Лаборатория», раскрывает вопросы, которые так и не смог в свое время раскрыть Абрахам Маслоу, и проводит некоторый пересмотр оригинальной пирамиды потребностей. Книга учит, как реализоваться таким образом, чтобы ставить какие-то более важные ценности выше потребностей собственного эгоистического Я. И в результате стать более сознательным, более счастливым и реализованным. Публикуем отрывок из книги. 

Швейцарский психиатр Карл Юнг считал, что основная цель психотерапии – помочь человеку стать на «путь к индивидуации», на котором он примет все свои неотъемлемые противоречия и сможет реализовать уникальный потенциал. Он сформулировал основной принцип энантиодромии – «бега навстречу», согласно которому наличие одной предельной черты характера порождает противоположное свойство (для восстановления равновесия), даже если такое противоречие скрывается во мраке подсознания. И хотя Юнг считал, что невротики застряли в неравномерном развитии, одновременно он верил в большой потенциал психотерапии, которая может помочь людям принять все свои стороны и приблизиться к целостности. 

Швейцарский психиатр Карл Юнг считал, что основная цель психотерапии – помочь человеку стать на «путь к индивидуации», на котором он примет все свои неотъемлемые противоречия и сможет реализовать уникальный потенциал.

Карен Хорни развила мысли Юнга и выделила несколько закономерностей неровного социального поведения лица, которым дала название «невротические тенденции». По мнению Хорни, это такое отношение к другим людям и к жизни, которое создает ощущение безопасности и защищенности в периоды смятения или сильного стресса, но в итоге препятствует росту. Хорни разделила большое количество таких тенденций на три основные категории: 

(а) предельная потребность быть услужливым и нравиться другим («Движение к людям»);

(б) предельная потребность быть враждебно настроенным к другим и постоянно бунтовать («Движение против людей»);

(в) предельная потребность стоять в стороне от других и всегда доказывать свою самодостаточность («Движение от людей»). 

Вне всякого сомнения, вполне нормально желать симпатии и лести других людей, ценить свое одиночество и хотеть выражать разочарование и гнев, когда наши потребности сталкиваются с препятствиями. Проблемы возникают тогда, когда это приобретает гипертрофированные масштабы, становится компульсивным и полностью нами овладевает. Не забывайте: одна из предпосылок становления целостной личности – приобретение максимальной свободы для движения в направлении роста и развития высшего потенциала. Здоровый индивид умеет гибко переключаться между различными стремлениями и продуктивно распоряжаться своим поведением, двигаясь к целостному личностному росту. В плену неравномерных устремлений мы часто не осознаем, насколько они определяют и контролируют нашу жизнь.

Здоровый индивид умеет гибко переключаться между различными стремлениями и продуктивно распоряжаться своим поведением, двигаясь к целостному личностному росту.

В такие мгновения настолько зависим от «тирании «нужно», что даже не двигаемся в направлении, которое действительно представляет для нас ценность. Хорни приводит пример невротической противоположности базовой человеческой потребности в симпатии: «Желание симпатии других имеет смысл только при условии вашей симпатии к ним, ощущения, что между вами есть нечто общее. …Но невротической потребности в симпатии не хватает параметра взаимности. Такой человек придает собственному чувству симпатии так мало значения, как будто его окружают неизвестные и опасные звери. Если точнее, ему даже не хочется от других симпатии – его очень сильно интересует только то, чтобы окружение не проявляло к нему агрессии. Своеобразной ценности, которая заключается в понимании, терпимости, заботе и сострадании, в таких отношениях нет места».

Компульсивному характеру невротических наклонностей присущи два основных свойства:

  • На практике такие склонности часто оказываются невыборочными (например, мы обязательно должны нравиться всем, даже если нам кто-то не нравится).
  • В любой ситуации, когда на пути невротической склонности возникает препятствие, это приводит к панике и тревожности (например, человек с компульсивной потребностью в неограниченной свободе паникует от малейшего намека на обязательства – будь то брачный долг или потребность подписать соглашение о членстве в спортивном клубе)

Хорни обратила внимание на то, что невротические склонности выполняют невероятно важную функцию: они поддерживают чувство безопасности и защищенности. Именно поэтому людям очень страшно, когда их потребностям что-то угрожает. Такие склонности создают иллюзию успокоения. 

Джордж Вейллант, исследовавший «мудрость нашего эго», ставит защитный механизм на один уровень с иммунной системой организма: «Они защищают нас с помощью различных иллюзий, которые отфильтровывают боль и делают возможным самоуспокоение». По словам ученого, наши «защитные механизмы изобретательно упорядочивают причины конфликта и делают их управляемыми. …Эго пытается справиться и привести факторы влияния хотя бы к какой-то слаженности». По мнению Хорни, наши невротические склонности прибегают к двум способам создания «искусственной гармонии»:

  • Мы подавляем определенные особенности собственного характера и выносим на первый план их противоположности (например, чрезмерно акцентируем на своей способности быть хорошим и заботливым человеком, который никогда не проявляет агрессии к другим, или на умении держать среду под контролем и доминировать над окружением, а также даем понять, что ни при каких обстоятельствах не уступим,  не извинимся и не проявим «слабость», сделав доброе дело).
  • Мы соблюдаем такую дистанцию, которая предотвращает возникновение конфликтов (например, так ценим одиночество, что никогда не будем участвовать в чем-то, что создает хотя бы намек на риск для нашего драгоценного пространства и привлекает внимание к невротической склонности). Обе эти стратегии создают ложное чувство гармонии, благодаря которому человек может функционировать в текущем моменте.

Однако Хорни все-таки верила в большой потенциал роста и развития. Свою теорию она называла «конструктивной» и считала, что высшая цель психотерапии – стремиться к чистосердечности: «быть лишенным претенциозности, эмоционально откровенным, уметь полностью отдаться своему чувству, работе, убеждениям». Научные исследования, массив которых становится все более обширным, доказывают, что это не слепой оптимизм: долговременные изменения характера вполне возможны.